Началась история старейшего строения в 1799 году. Логично, что первый каменный дом был выстроен на главной улице губернского центра. Два столетия назад нынешний проспект Карла Маркса именовался Большим Черкасским трактом. Это была изрытая ямами балка, откуда местные жители черпали саман. Место неподалеку от современного памятника А.С. Пушкину купец и по совместительству городской голова Волков выбирал очень тщательно. Участок привлек владельца соседством с родником, дарующим вкуснейшую воду.
Журналист-краевед Герман Беликов в своих исследованиях выяснил, что в плане Ставрополя, датированном 1815 годом, дом фигурирует как дом Волкова. В те годы в нем размещалась городская ратуша и пожарная команда. Но это – номинально. По факту же пожарные лошади с бочками базировались в домах попроще, построенных ниже. Сегодня там, кстати, благополучно живут люди. Все они довольны необычной высотой потолков в своих квартирах и толщиной стен, которая в зимнюю пору позволяет существенно экономить газ.
Но вернемся к каменному дому. В середине 19 столетия за модернизацию особняка принялся отпрыск Волкова. Купеческий сын поменял внутреннюю планировку и обустроил антресоли. Затем у строения появились двухэтажный каменный флигель и собственная канализация. В таком виде усадьба была продана известному купцу из Ейска – Филиппу Брацианову. Новый хозяин сдал оба дома вместе с хозпостройками Войсковому правлению Кавказского линейного казачьего войска. В ту пору аренда обходилась военным в смешные, по нынешним меркам, деньги – 2 000 рублей годовых. Впоследствии домом пользовались терские казаки, а в качестве гостиницы - проезжающие через Ставрополь высшие военные чины.
В год отмены в России крепостного права наследник Филиппа Брацианова – его сын Михаил - попросил у гражданского губернатора Петра Брянчанинова разрешения на продажу дома. Так, усадьба, оцененная в 60 000 рублей серебром, ушла с торгов. Владельцем сначала стало военное ведомство, а затем кубанская инженерная дистанция, которая занималась строительством военных объектов на просторах Кубани, Ставрополья и Терека. После Революции дом постигла коммунальная «участь»: жильцов в нем стало очень много.